Недавно южносахалинцу Владимиру Панкратову в Георгиевском зале музейно-мемориального комплекса «Победа» вручили удостоверение о том, что его отца весной 1945-го наградили орденом Отечественной войны II cтепени.
С этим событием сына фронтовика поздравили заместитель председателя регионального отделения ДОСААФ Игорь Пожарский, помощник военного комиссара Сахалинской области по военно-патриотической работе Борис Картавый и директор музея Юрий Филипенко.
О том, что его отец, ветеран Великой Отечественной войны, был за храбрость и мужество удостоен ордена, Владимир Панкратов не раз слышал в детстве, когда собирались за праздничным столом. Но почему награду не вручили, глава семьи, скупой на эмоции, сыну тогда подробно не рассказывал. Володю иногда подначивали соседские мальчишки: мол, твой батя на фронте наград-то особых не получил, только медаль «За победу над Германией», а ее тогда почти всем давали.
Обидные слова запали в душу, захотелось доказать, что отец воевал не хуже других. Документально подтвердить это удалось только после смерти Николая Федоровича Панкратова, которого не стало в 1978 году. Фронтовик немного не дожил до 52 лет – внезапно оторвался тромб. Возможно, серьезные ранения дали о себе знать…
17-летний стрелок
Около года назад Владимир Николаевич узнал из новостей по радио, что Центральный архив Минобороны РФ оцифровывает документы военных лет. И словно услышал отцовский зов – надо искать сведения о награде.
Позвонил своему младшему сыну, вместе стали писать запросы. Через несколько месяцев получили все подтверждающие документы. Заодно выяснили, что дед по отцовской линии, погибший на войне, был похоронен в небольшом селе под Сталинградом.
– Когда дед в 1941 году ушел на фронт, моему отцу было всего 14 лет, но он остался в семье за старшего, – делится Владимир Панкратов. – В небольшом киргизском райцентре Джанги-Джол мама и шестеро детей мал мала меньше выживали, как могли. Чтобы заработать хоть какую-то копейку, отец научился тачать сапоги.
А в мае 1944-го его забрали на фронт, в 17 с половиной лет. Он закончил курсы и попал в авиацию, был бортстрелком на Ил-2. К концу войны эти штурмовики вновь стали двухместными, на борт брали воздушного стрелка и пилота. Немцы боялись их как огня. За десять боевых вылетов экипажу давали ордена.
В сентябре самолет сбили на высоте более 400 метров, но младший сержант Панкратов чудом выжил. Парень был без сознания, когда немцы забрали его в плен. Той осенью в Киргизии мать получила извещение, что ее сын пропал без вести…
При первой же возможности Николай бежал к своим. Вместе с другим бойцом, голодные и замерзшие, набрели в лесу на зимовье. Зарылись в солому, чтобы хоть немного согреться, а утром проснулись от немецкой речи.
– С ужасом увидели, что к избушке пробирается немец с автоматом, но вдруг, провалившись по пояс в снег, он махнул рукой и повернул обратно, – рассказывает Владимир Николаевич.
– Беглецам очень повезло, их бы на месте расстреляли, с пленными фрицы не церемонились. Отец вспоминал, что тогда они уже с жизнью попрощались, было еще страшнее, чем перед боевым вылетом. А через день вышли к дороге и встретили наши войска.
Две пули снайпера
В последние месяцы войны Николай воевал на территории Прибалтики. Однажды его подразделение отправили на зачистку леса от немцев, и по нашим солдатам стали палить снайперы.
– Одна разрывная пуля попала отцу в челюсть, другая – под левую лопатку, – говорит Владимир Панкратов. – Но и здесь ему повезло, спасла мерзлая буханка, которую носил с собой в вещмешке. Пуля совсем немного не дошла до сердца.
После тяжелого ранения молоденький сержант долго лечился в госпитале, за два месяца перенес 11 операций. Поэтому и орден тогда ему не успели вручить как положено.
– Когда я увидел архивные документы – извещение о том, что отец пропал без вести, приказ о награждении, наградной лист – словно вся фронтовая его жизнь прошла перед глазами, – делится Владимир Панкратов. – Когда отнес их в горвоенкомат, почувствовал, что полностью исполнил сыновний долг.
Анна СУХОРЕБРИК